Священник Александр Лобан: «Господь на Кресте усыновил Ей всех нас»

Пятнадцать лет назад старинная Казанская икона Божией Матери в поселке Лог начала кровоточить.

По своей мирской профессии батюшка — наш коллега, журналист. Но путь священника начал давно, и так уж сложилось, что каждый приход, куда он получает назначение, приходится создавать практически с нуля. Так получилось и с храмом святых апостолов Петра и Павла в селе Лог Иловлинского района Волгоградской области. Сегодня о чуде, которое живет в этом храме, известно широко. Но как все начиналось? Есть ли какие-то объяснения происходящему? Об этом мы беседуем с отцом Александром, который недавно побывал у нас в редакции.

— Отец Александр, говорят, что именно в вашем селе были распространены, мягко говоря, не совсем христианские традиции. Почему? Ведь казаки – народ православный, Лог – казачья станица?

— Раньше это была станица в одиннадцать тысяч дворов. Сейчас осталось восемьсот человек. Все, что вокруг – Новогригорьевская, Старогригорьевка и другие – старинные казачьи хутора. Но Лог появился перед революцией, когда туда протянули железнодорожную ветку и люди постепенно стали перебираться к цивилизации. Старинного, коренного населения как такового не было. Поэтому говорить о традициях не приходится. Тем не менее, незадолго перед революцией построили храм Петра и Павла. Большой, хороший храм, он был деревянный. Ну, а после революции в 30-е годы его, как и все храмы близлежащих хуторов, разобрали и построили из полученных материалов клуб. Вот такая непродолжительная дореволюционная история, без особых знаменательных событий.

Только в конце девяностых бабушки собрались и решили, что нужно строить храм. Сельсовет  выделил место, то самое, где сейчас находится храм. Но таких активистов  было не много. А в основном отношение жителей было не просто равнодушное, а недоброжелательное, да…  По «территории» ходили коровы, гоняла на мотоциклах молодежь, пацаны играли в футбол, гуляла непонятная публика. Даже машиной меня давили…

— ???

— Ну, вот так. Просто задавить хотели.

— За что?

— А ни за что. Сосед выходил утром на бугор, махал шашкой  и кричал: «Наши придут, мы тебя первого повесим!»   И это при том, что весь приход – пять бабушек. Жить, детей содержать, храм строить не на что. С чего было начинать при отсутствии денег? В те времена, можно сказать, еще совдеповские, на плодоконсервном заводе стояли три  строительных, почти сгнивших, вагончика. Поставили их рядом, обложили в один ряд кирпичом, и стало это называться храмом. Сгнивший оргалитовый пол: ставишь табуретку, чтобы икону повесить, а она проваливается. Но мы служили. Так все начиналось.

— Но через непродолжительное время именно в вашем храме произошло чудо…

— Не столько от навалившихся проблем, сколько именно из-за сердечной боли за страшные заблуждения людей, я, откровенно говоря, заскорбел. Молился со слезами. И вот спустя какое-то время возвращаюсь с Рождественских чтений и замечаю в Казанской иконочке Божией Матери (она в киоте висела  тогда еще в  жестяной ризе), какое-то красное пятнышко на щеке, будто фломастером поставили точку. Сначала подумал: «Вроде не было раньше… Или не замечал?». Но с каждым днем точка стала увеличиваться. И буквально за неделю разрослась до большого пятна, будто из ниточек, сеточки. Тогда уже я достал икону из киота – а я немного в иконописи понимаю – убедился, что это не подкрасочный слой. И понял, что, скорее всего, имею дело с чудом. Сфотографировал. Отвез владыке Герману. Он благословил читать акафист. И вот буквально на второй-третий раз прямо во время акафиста горящая перед иконой свеча наполнилась снизу чем-то бордово-красным, будто шприцом залили. Я вынул ее из подсвечника, и на меня упала капелька крови. Мы потушили свечу и поставили в киот (она и по сию пору там хранится, с левой стороны, уже такая блеклая).

— И сразу пошла от чудесной иконы помощь?

— Акафисты продолжали читать. Как-то в один день приходит ко мне раба Божия Анна, пенсионерка, всю жизнь проработавшая учительницей, моя главная помощница, одна из зачинщиц постройки храма. Показывает свои руки,   опухшие, в волдырях.  Опрокинула на руки кастрюлю с кипящим бульоном. «Ой, батюшка, что делать? Боль невыносимая!»  Подошли к иконе, помолились. Взял кисточку, помазал маслом от лампадки. Приходит на следующий день и показывает руки – вообще никакого следа от ожога, как будто и не было ничего. Потом приехала сотрудница епархии Ольга, которая начала слепнуть. По молитвам у иконы исцелилась. С этого момента и начались чудеса, которым мы теперь уже и потеряли счет. В храме хранится книга с записями.

— Но что такое чудо? Многие склонны искать чисто материальные объяснения. И ведь находят!

— Как-то мы размышляли об этом с ребятами. Они утверждали, что чудо – это что-то сверхъестественное. Но я рассказал им следующую историю. Приезжал к нам бывший офицер-афганец. Многие годы, день и ночь,  он страдал от страшных головных болей вследствие контузии. Врачи ничем помочь не могли. Мы отслужили молебен. Возвращается через несколько дней – голова прошла. Потом привезли грудного мальчика из Иловли, практически слепого. Молились, мазали маслицем. Спустя время как-то приезжаю в Иловлю, в магазине в кассу передо мной стоит бабушка с внуком на руках. Он меня хватает за бороду, я отшучиваюсь. А она говорит: «Батюшка, Вы нас не узнаете?». Оказалось: тот самый малыш, подросший. Зрение вернулось на сто процентов. Можно считать такие случаи чудесами, а можно объяснять и с медицинской точки зрения.

— Хотя, по сути, любое благо – чудо Божие. Просто мы чаще всего не замечаем благ, считаем за что-то должное. Но происходят ведь и откровенные чудеса?

— Да. Икона неоднократно мироточила. Причем так интересно: миро стекало вдоль украшений, которые люди приносят в благодарность. Когда это произошло впервые, разнесся слух. Приехали две девочки, подростки. У одной из них папа умирал от рака. Спрашиваю: «Вы помолиться приехали?».  — «Нет. Нам надо миро». — «Нету сейчас, все раздали,» — винюсь перед ними. Но они ни в какую: «Дайте срочно!» И все тут. «Мы заплатим, дайте!».- « Да я бы вам с радостью и так дал, но нет его сейчас!»

Что делать? Призвал их молиться у иконы, хотя по всему было вино, что они к этому непривыкшие. Что случилось дальше? Я не знаю, как они молились. Стояли минут сорок у иконы…  И она замироточила!!! Вскоре после того из Ростовской области приехал автобус. Среди паломников была девушка лет двадцати пяти, расслабленная. Я рассказал о недавнем случае, и ее мать тоже стала просить миро. Я стал объяснять, что сейчас нет, это ведь не постоянное явление. Но паломники стали молиться всем автобусом. И икона замироточила!

Однажды ночью  — стук в калитку. Открываю. Стоит бабушка с чемоданом и сумкой. Сразу видно:  издалека. Я изумляюсь: «Вы откуда? Как добрались-то среди ночи?». — « На попутках. Я из Киева…» Можете представить мое изумление. Затем она рассказала, что во сне увидела Матерь Божию, стоящую на крыльце рядом со мной и говорившую: «Езжай к отцу Александру, к Моей иконе. Отслужишь молебен и будешь здорова».

— Одна из сотрудниц нашей редакции «привезла» своего долгожданного сына из Лога…

 — Да. Много случаев, когда приезжают бездетные семейные пары. Через время возвращаются крестить своих малышей.

— Догадываюсь, что Вас неоднократно спрашивали о главном… и все же  почему она кровоточит?

— Если вас дети не слушаются, вам печально? Но ведь нас всех Господь на Кресте усыновил Матери Божией! Мы же Ее дети… Ну как Она не будет страдать?…  За нас, неразумных…

Долго мы еще беседовали с батюшкой за чашечкой кофе. О паломниках,  искренних верующих и просто охотниках за чудесами и диковинками, о сельчанах, пачками выписывающих литературу по магии,  и учителях, преподающих основы православной культуры и ноги не кажущих в храм… Не раз во время беседы на глазах у старенького священника появлялись слезы. И, признаться, сердце невольно сжималось. И хотелось только молиться со слезами: «Господи! Иисусе Христе, Сыне Божий! Помилуй нас, грешных!»

Беседовала: Анна Гончарова

Фото: священник Александр Лобан

(1103)