Митрополит Феодор: «С Божьей помощью у нас все получится»

Митрополит Волгоградский и Камышинский Феодор (Казанов) постоянный участник программ Радио «Радонеж». На этот раз главный редактор Николай Владимирович Бульчук, начиная разговор, очертил его границы вопросом, как прошел год Владыки на новой Волгоградской кафедре. Беседа вышла в эфир  на радио «Радонеж»  7 февраля 2020 года. На сайте Волгоградской епархии мы уже размещали ее аудиоверсию. Теперь вы имеете возможность прочесть текстовой вариант интервью.   

—  Сегодня мы вновь рады приветствовать его Высокопреосвященство, митрополита Волгоградского и Камышинского Феодора (Казанова) в нашей студии. Как Вы нашли епархию, храмы, монастыри, священство на новой, вверенной Вам земле?

—  Я приветствую Вас, Николай Владимирович, наших дорогих слушателей с пожеланием Божьей помощи во всех благих делах и начинаниях. Наверное, правильнее сказать, что епархия меня нашла промыслом Божиим. А когда жизнь выстраивается по промыслу Божию, когда ты внутренне с ним согласен, то все в нем находишь благим и соответствующим твоему настроению, направленному на спасение души.

В Волгограде очень много переплелось и духовных, и исторических линий, и очень личных для меня моментов. И я Богу очень благодарен. Во-первых, продолжается линия Александра-Невского братства. Александр Невский в этих исторических местах не только совершал великое служение Русской земле. Он там проявил себя и как дипломат, и как просветитель, основав епархию в стане по существу врага с другой религией, другой идеологией. Не просто храм построил, а целую каноническую территорию со своим епископатом, духовенством. И это очень важно было не только для тех русских князей и их сопровождающих, которые приезжали в ставку хана Золотой орды, но и для тех русских пленных, которые там находились и имели великое духовное утешение помолиться или хотя бы взором прикоснуться к дорогим для себя православным святыням.

Кроме того, Волгоградская земля на протяжении последних тридцати лет связана с деятельностью митрополита Германа (Тимофеева), а он выходец из духовной семьи митрополита Гурия (Егорова). Опять связь. К этой семье принадлежал архиепископ Михей (Хархаров), мой духовный отец. И я признаюсь, что в последнее время заскучал без такого отеческого крыла в лице дорогого мне наставника, учителя и отца – владыки Михея. И не то, чтобы мечтал, не то, чтобы бы просил, но думал: «Хорошо было бы поухаживать за каким-то старчиком».

И вот, вы представляете, такая возможность – владыка Герман уходит на покой. Ему, конечно, это может не просто. Но я в этом увидел одно из моих назначений:  всячески помочь ему, скрасить его жизнь. Если есть какие-то проблемы, постараться их решить. Для меня это утешительно, и с точки зрения духовных исторических связей, и в личностном таком отношении.

— Вы до этого не были близко знакомы?

— Близко знакомы не были. Мы познакомились в начале 2000-х. Он приезжал в Ярославль, навещал владыку Михея, когда тот был уже на колясочке, вот тогда мы с ним познакомились. Позже я приезжал в Волгоград с владыкой Кириллом (ныне митрополитом Екатеринбургским) на юбилейные торжества, кажется в 2006 году. На этом, собственно говоря, наше общение и ограничилось. Еще встречались на богослужениях в Храме Христа Спасителя, но и только. А теперь у нас здесь, можно сказать, семья. Я очень рад этому общению и очень рад молитвам, которые владыка возносит за Волгоградскую землю и за моё недостоинство.

Потом для меня, как жителя города на Волге, очень важно, чтобы и эта связь не прервалась. На высоком берегу располагается замечательный город Волгоград. Здесь, конечно, нет обилия святынь и той русской духовной, церковной архитектуры, которая изобилует в центральной полосе России, в том числе в Ярославле. Но здесь была Сталинградская битва. Мы называем эту землю священной, не только потому, что русские воины отстояли этот очень важный и в советской, русской и в мировой истории рубеж. Но и потому что они по-христиански выполнили свой долг. Умирали не только за себя, за будущее своих детей, за будущее нашей страны, они исполнили заповедь Христа – положили душу свою за друзей своих. Поэтому, безусловно, их кровь, которая обильно оросила землю Волгоградчины, бывшего Сталинграда, она священная и святая.

Я как патриот считаю для себя очень важным находиться на такой великой земле великого подвига. Конечно, это особая ответственность для меня, я прекрасно это понимаю. Но это такая скрепа историческая, значение которой мы обязательно должны увеличивать.

    К сожалению, мы сейчас видим, что историю пытаются переписать, пытаются исказить. Это недопустимо. Чем страшнее ложь, тем легче в неё поверить. И страшно смотреть уже не только какие-то передачи или фильмы, но даже мультипликационные фильмы, где имеют место псевдо документальные сведения, псевдо исторические. Они подаются так,  что особенно молодой ум, еще не способный анализировать, который не имеет достаточного количества информации, чтобы сопоставить факты, принимает эту ложную информацию, как безусловную. Это не то, что плохо, это очень страшно, особенно в год юбилейный победы. Я думаю, что это место особое в сознании русского общества, нашего государства. Все проекты, которые будут способствовать укреплению значения Великой Отечественной войны, в том числе Сталинградская битва, будут всячески развиваться.

 — Волгоград, это ведь бывший Царицын. Какие святыни там есть?

— Если говорить о храмах, то в городе практически сохранилось два храма. Казанской иконы Божией Матери, сейчас это кафедральный собор. И мученика Никиты Мидикийского. Очень интересный храм, и внешне, и внутренне, с интерьером 19 века, с очень интересным иконостасом, и как говорят в народе – намоленный. Там особая духовная атмосфера, особое настроение молитвы. У нас есть мощи священномученика Николая Попова, который в Верхнем Гнутове служил. Это центральная святыня нашего города.

Сейчас возводится с большим усердием, трудами нашего губернатора Андрея Ивановича Бочарова соборный храм Александра Невского. Это историческая церковь, которая была разрушена, взорвана в советский период. Это тоже одна из духовных скреп нашего общества, нашего региона, не только города Волгограда. Потому что храм подразумевает не только помещение,  где можно поставить свечку, перекреститься, помолиться, поучаствовать в таинствах.  Церковь, о которой говорили на Руси, что она не в бревнах, а в ребрах. Церковь —  это общество людей, Церковь- это живая среда. И, конечно, вокруг храма очень важно выстроить эту жизненную живую среду, что, собственно говоря, сейчас и делается. Будет устроен прекрасный парк, с интерактивными  электронными библиотеками. Это сейчас востребовано и молодежью, и людьми среднего возраста. Собор находится в исторической части города, к нему ведет Аллея Славы. Он прекрасно расположен, виден с Волги, с разных точек города. Вокруг него выстраивается полноценная инфраструктура, где люди могут найти себе место для отдыха, вдохновения, молитв. Это очень важно, что можно будет помолиться, детей в воскресную школу отвести, самим сходить в воскресную школу для взрослых, где можно выпить чашечку кофе, отдохнуть, пообщаться.

Ведь церковь — это семья, это общение в первую очередь. И мы сейчас это живое общение теряем из-за различных высоких технологий. Пришло поколение смартфонов. И одна из задач Церкви, все-таки не потерять личность, научиться эту личность видеть, беречь, ценить ее, прививать любовь и уважение к личности, к людям, в том числе и через неформальное общение. Вот такая у нас совместная задача.

Я хочу сказать, что храм строится очень грамотно, очень профессионально. Я получаю большое удовольствие от того, что участвую в этой работе. Там будет несколько помещений, несколько уровней. У него большой алтарь для соборных богослужений, есть подсобные помещения, запроектирован крестильный храм, актовый зал, трапезная.

Все необходимое для полноценной церковной жизни, плюс инфраструктура, которая вокруг храма сейчас формируется. Это храм-памятник, храм-символ и он, безусловно, имеет огромное значение. Не все это понимают. Я думаю, что это такая печаль, которая свойственна людям, прошедшим через советский период, через утрату каких-то жизненных ориентиров, фундаментальных святынь, иногда даже святынь своего сердца.

Долгое время здесь был так называемый красный пояс. Строительство, как мне сказали в органах местного самоуправления, вообще строительство любого религиозного объекта вызывает достаточно бурные негативные эмоции. И даже когда строили храм на Мамаевом кургане Всех Святых очень много было противодействий. Противодействуют люди и современному храму.

Но ведь строительство храма это еще и проповедь. Как Ной строил ковчег на протяжении многих лет и тем самым проповедовал изменение образа жизни, так и строительство храма это проповедь. И не случайно храм является образом ковчега спасения, того Ноевого ковчега, в котором спасаются люди. Храм — это образ корабля, который в бушующем житейском море помогает верующим прибиться к тихому берегу спасения. Поэтому очень символично, что такой монументальный собор, который призван вместить очень многих людей, будет красив не только внешне, но и внутренне. Там сейчас уже работают изографы, иконописцы расписывают внутреннее пространство. Правый придел посвящен Александру Невскому. И там, в том числе будут изображены сцены из жизни великого князя, посвященные воинскому подвигу, его воинской доблести и ему, как я уже говорил ранее, просветителю, основателю Сарайской епархии.

Мне кажется это очень важно, и то, что это место единения русского воинства, потому что Александр Невский немцев бил, в Сталинграде немцев били. Тоже такая интересная историческая связь.

Работа проводится очень качественно, под личным патронатом губернатора. Это тоже очень важно —  его личная неформальная заинтересованность. Все работы идут с опережением сроков. Конечно, это не просто удивительно, а очень радостно. Очень радостно и вдохновляюще, и я вижу, что у людей интерес постепенно просыпается. Когда посвятили колокола, когда начали покрывать купола. Собор уже приобретает такой вид, не просто солидный, достойный, красивый, но и исторически соответствующий подлиннику. Я очень надеюсь, что это будет место всеобщего нашего единения и духовного роста.

— Слава Богу, что на наш век выпали эти события. И мы видим, как возрождаются, как вы сказали, не только внешне каменные храмы, но и души, наверное, меняются.

— Это самое главное, потому что храм можно построить, а можно разрушить, и все делается руками человека. Господь нам дает уникальную возможность созидать, строить не только храмы, но свою жизнь, в том числе и государственную, и общественную. Я думаю, что нам нужно к этому серьёзно отнестись, очень внимательно отнестись. В век эгоцентризма человек направляет свой взор только на себя в поисках комфорта и удовольствий. Заметьте, ведь нигде в средствах массовых информаций не говорят о необходимости работы или о качестве работы. Везде отдых, везде развлечения, везде удовольствия. Конечно, с таким сознанием очень сложно выстраивать правильную систему ценностей, систему ориентиров. Она постоянно смещается под воздействием окружающей среды, и такой агрессивной среды информационной. И поэтому одна из задач церкви состоит в том, чтобы эти реперные точки, эти духовные ориентиры, духовные маяки выставлять правильно, грамотно и общедоступно.

Конечно, очень важно формировать внутренние качественные содержания церкви. Внешний рост и расцвет — это проявление внутреннего изменения. Советская идеология отступает, напряжение снято, многие коммунисты, очень многие приняли крещение, православие. Это сделали искренне. С их стороны, со стороны красного пояса мы видим смягчение, расположение, помощь, а вот неоязычество, этот эгоизм, он борется, потому что церковь говорит о высших благах, о высшей ценности, о том, что духовное бесконечно выше и значимее, чем материальное. А человеку обывателю, потребителю, конечно, это неприятно, это для него как обличение.

Мы видим, что сейчас выступают против строительства храма, к удивлению, люди православные, которые говорят: «Я верующий человек, но мне здесь храм не нужен». Вот как это объяснить? Какая-то деформация происходит в человеке, он не может сопоставить. То есть для него православная церковь лишь только место, где он потребляет необходимые для себя какие-то чувства, ощущения. Или может это не место, а средство, но в любом случае не он для церкви, а церковь для него. Поэтому магазин здесь удобно, а церковь здесь неудобно. Безусловно, это сознание, можно назвать его секулярным, как угодно, оно распространяется не только на храмы, оно распространяется вообще на общество. Мы с этим остро столкнулись, когда занимались социальной работой. Люди не приемлют рядом с собой ни людей без определенного места жительства, ни детей- инвалидов, или как мы их называем особых детей, потому что это тоже обличение их комфортной жизни, сытой жизни, вседовольной жизни. Это как бы им укор, что они не принимают участия в решении наших общих проблем.

Это же наши проблемы! Это люди нашего общества. Они не с другой планеты прилетели. И если у нашего тела болит рука или нога, мы же не приходим к врачу: «ампутируйте пожалуйста, так надоела мне эта конечность, сил нет». Наоборот, мы к ней проявляем внимание, заботу, жалеем ее. Так же и любой человек – член общества. Общество — это живой организм, и если он страдает, как говорит апостол Павел, страдает все тело, страдает и все общество. И, конечно, государство никогда не сможет решить эти социальные проблемы самостоятельно. И мы должны решать их вместе, совместно. Очень важно чтобы люди видя какую-то проблему не отворачивались от нее, а объединялись, чтобы ее решить. Интеграция людей с какими-то ограничениями физическими или ментальными особенностями в среду так называемых условно здоровых людей, очень важный процесс для обеих сторон. Поэтому это вопрос глубокий. Но я считаю, что здесь, как раз совместная работа церкви и общества, церкви и государства, она очень значима.

Сегодня мир, как говорят прозрачный, благодаря интернету, новым технологиям. Власть прозрачна, вся эта коррупция, которая существует, она прозрачна. Люди обижаются, они не верят власти, не доверяют власть имущим, не доверяют правительству, не доверяют начальству и т.д. и т.п.  Церковь сегодня у молодежи во многом как бы ассоциируется с этой властью, властью светской. Упрекают и священнослужителей, и правительственных чиновников в одном и том же. Трудно объяснить молодому человеку, что это не так. Понятно, что в определенный период нам необходимо и содействие мирской власти, нам необходима какая-то помощь, чтобы восстановить наши святыни. Но от церкви ведь ждут совсем другого. Этот вопрос постоянно возникает. Он часто не разрешается, и человек остается наедине с собой, может быть наедине с Богом. И последний вывод, который он делает: «Я верую, Бог у меня в душе, а церковь это особый организм, он живет по законам чиновников». Как им ответить, как найти путь? Я думаю, что здесь очень много зависит от личности, от личностного общения, от непосредственных каких-то бесед, от доверительности, в конце концов.

 

— Конечно, зависит от личности, и от самого человека. Но часто, вот этот ответ, что Бог у него в душе, это просто закрытая дверь. Человек просто не хочет показаться не образованным, бездуховным. Он как бы верующий, но жить как верующий человек он не готов. Он хочет жить как язычник, по законам грубого материального, чувственного мира. Но в тоже время хочет признавать себя верующим.

А так как эти вещи не совместимы, то он эту калиточку закрывает. Есть два Богом установленных института. Это институт семьи и институт церкви. И почему мы говорим, что церковь святая. Это не потому что мы, члены ее, святые и свято живем. Мы такие же грешники, может быть больше еще грешники, чем остальные люди. Но мы эти грехи в себе видим, мы их осознаем, и мы хотим с ними бороться, хотим в себе их исправить. Святость церкви основана на ее Основателе, на Христе, именно Он является главой церкви. А вся жизнь и церковное общество, и нашего социума, и государства, она выстраивается по Божественному промыслу, который, не ломая волю человека, предоставляет ему все необходимое для его спасения. Гордому уму очень сложно смириться под чужую волю.

О какой прозрачности можно вести речь? Во-первых, она всегда относительна, абсолютной прозрачности не бывает. Во-вторых, все зависит, как вы сказали в начале, от личного восприятия, готов ли ты вообще, или ты не готов.

Сегодня, я назвал бы, время «хама», когда человек ставит себя выше всех. Он не уважает родителей, институт семьи, он не уважает руководителей. Мы видим ужасные вещи, которые происходят в школе, отношение учеников к педагогам, которые мы даже недавно и представить не могли. Безусловно, в такой системе, в которой вырастает человек, он будет всех осуждать, хулить и находить любые предлоги осудить, чтобы оправдать себя. Как говорят святые отцы,  невозможно человеку оправдывать другого, если ты оправдываешь себя. И наоборот, если ты себя осуждаешь, то уже других осуждать не будешь. Здесь эти моменты очень четко проявляются.

Ясно, что каждому человеку хочется быть хорошим. Но как это сделать? Нужно, чтобы остальные были плохими. Значит, нужно их как-то грязью помазать и тогда жить становится легче. Знаете, соберутся за чашечкой чая, где-нибудь на корпоративе или в обеденный перерыв и начнут всем кости мыть. Этот такой-то, эта такая-то, но люди выходят довольные, у них лица просветлённые. Почему? Потому что на фоне этих недостойных личностей я-то ничего себе.  И человек самодовольный успокаивается. Я не фунт изюма, я не хуже других.

Не идет качественная работа над собой, над своей жизнью, над своей душой, над своей нравственностью.  А человека признал плохим, и тебе живется уже легче. Это обратная сторона Луны, как говориться. И это самообман, безусловно. И в таком случае, пока человек не изменит своего точку зрения, восприятия лично себя, не изменит отношения к окружающему миру, он будет всех осуждать. Кто бы то ни был: патриарх, президент, его руководитель или его родители. Всегда найдутся поводы позволить себе что-то сделать, так сказать, не вполне нравственное. Они же такие, значит мне тоже можно.

Мы говорим о том, что дьявол —  это обезьяна Бога. Он не может создать сам ничего. Он видит, что создал Великий Творец, и это искажает. Не случайно в православной аскетике все страсти лечатся противоположными добродетелями. И наоборот, они убиваются противоположными страстями. Это такая ложная свобода, которая, на самом деле, порабощает сердце, порабощает ум человека, и саму личность.

Святые отцы говорят, что мучения после смерти душа будет испытывать от тех страстей, которые она собрала во время жизни на земле. Как мучается в ломке наркоман. Это же страшные мучения, когда он остался без дозы! Это ужас! Или пьяница в поисках утреннего похмелья. Или человек, который гневается, раздражается. И в этом гневе не только других истязает, он истязает сам себя. Или сребролюбие… Помните, у Пушкина: чахнет, прямо чахнет над этим златом человек. Любая страсть уничтожает личность, но она поражает еще и сознание. Поэтому ум уже становится не критичным, он по-другому воспринимает страсти, как некое благо и даже некую свободу. А истинная свобода, как раз, в очищении себя от этих страстей.

Я вспомнил, Владыка, наш прежний разговор. Мы вспоминали эпоху, когда совершенно иная была ситуация и в государстве, и в обществе. И насколько мощными духовно были люди, которые тогда смогли созидать свою внутреннюю духовную жизнь вопреки, всегда вопреки всему, не взирая ни на обстоятельства, ни на лица, ни на события. Сегодня в такое комфортное время мы ищем совершенно другого. Нас интересует критика, самоопределение, какое-то возвышение и превозношение. Современного человека отличает постоянное недовольство.

— Люди жили в системе внутренней организации, в системе внутренней дисциплины. У них был четкий распорядок дня. Они должны были встать. Если взять сельских жителей, то у них все связано с природой, с теми животными, которых они содержали. Полчетвертого, полпятого утра, они должны были подняться, чтобы натопить печь, накормить скотину, и так далее. Проспал, значит, весь день уже идет по-другому. У них была  четкая внутренняя дисциплина. Сегодня современный человек достаточно распущен. Комфорт отнимает у человека крепость. И не случайно, именно во времена скорбей, во времена каких-то невзгод, войны, люди совершают великие подвиги и готовы на такие поступки и действия, которые они в мирное время, казалось бы, не способны совершить. Это такой толчок, такой мотиватор, которые помогает человеку собраться внутренне, и все свои качества, физические, нравственно-духовные, собрать воедино и максимально мобилизовать. Даже в первые века христианства, гонений, была такая пытка, когда не огнем, не мечом мучили, а развращали. Мученика хотели развратить сначала, а потом уже убить. Сейчас мы видим тенденцию очень похожую. Нас развращает этот комфорт, сладкая жизнь. Что сейчас на прилавках магазинов, на столе рядового человека и что было лет двадцать-тридцать назад. Контраст достаточно большой. А ведь не случайно, в православной аскетике говорят о том, чтобы вкус не услаждался.  У русского человека принято было есть простую пищу: если картошка, то картошка, огурчик, мясо, рыба.  А когда начинают смешивать все это в салаты какие-то, идет многогранность этих вкусов, послевкусий, все это невольно очень действует и на сердце.

 Как мы читаем в Священном Писании: сердце утучняется и становится далеко от Бога. Вот так говорил пророк про Израиль, что он стал жить хорошо, и Бога забыл. Вот это и есть одна из тенденций, почему человек так начинает относиться не только к власти, но и к религии, к церкви, к Богу, потому что хорошо кушаем.

Вот Святейший Патриарх говорил, буквально несколько дней назад, в Совете Федерации о том, что на войне, в окопах неверующих нет. Когда над тобой металл свистит и летает, то уже думаешь, как тебе жизнь спасти. А как жизнь спасти? Господи, помоги, защити, прости за что-то. Вот поэтому за внутреннее развращение человеческого общества посылаются Богом различные горькие лекарства, которые помогают поставить на место сознание, общественный ум, и свое поведение.

Смутное время 17 века, как об этом говорил один из духовных вдохновителей народного ополчения Минина и Пожарского преподобный Иринарх Затворник, было послано за пьянство русского мужичка, за распущенность. Поэтому очень важно, чтобы мы при всем довольстве не забывали свое человеческое достоинство, не опускались до уровня животного. Как говорил Апостол Павел: Могу я жить в нищете, могу жить и в богатстве. То есть мы должны всегда сохранять человеческий облик, человеческое достоинство, образ и подобие Божие, которое в каждом из нас есть, которое заложено.

Владыка, у меня на столе стоит икона Святых Царственных Страстотерпцев, которую Вы любезно подарили нашей редакции. И я смотрю на нее и вспоминаю годы, которые предшествовали канонизации Царской семьи, предшествовали прославлению новомучеников. Так недавно это все было. Но вот эпоха новомучеников наступила. Некоторые наши авторы в священном сане замечают, что она как-то вроде бы и закончилась. Хотя существует огромное количество расстрельных дел и других дел в архивах. Архивы постепенно сегодня закрываются. Как у Вас в епархии обстоит дело с этой работой, продолжается ли поиск новомучеников, исповедников, людей, которые послужили церкви в страшные годы обновлению церкви?

— Это одна из самых наших важных задач. Работа эта велась и до моего приезда, и сейчас мы особое внимание ей уделяем. У нас идет сотрудничество с органами Федеральной службы безопасности. Они любезно предложили доступ к архивам, потому что понимают, что это не только наша общая история, но это подвиг наших соотечественников, наших граждан, который не может не удивлять, не вдохновлять. Может быть их не так много. Мы готовим сейчас список для утверждения Собора Волгоградских святых. В основном это девятнадцатый, начало двадцатого века.  Большую часть составляют как раз новомученики.  И, безусловно, для нас это дело чести и принципиально важный вопрос. Поэтому соответствующий епархиальный отдел этим сейчас занимается очень внимательно. Мы проделали необходимую ротацию для работы в этом направлении. Надеюсь, что она принесет добрые плоды.

— Мы начали обсуждение многих тем, связанных с Великой Отечественной войной и юбилейный год обязывает к этому. Я бы предложил на рассмотрение Вам, Владыка, такой вопрос, который часто поляризует даже нашу православную аудиторию. Да, война и победа это священные понятия и священен подвиг нашего народа в Великой Отечественной войне. Несомненно, сюда примешивается образ нашего главного полководца Иосифа Сталина и все, что с этим связано. И как разделить эти понятия. С одной стороны жертвенный подвиг нашего народа, русского человека, любого другого человека, который послужил, пострадал, принес свою жизнь за право, чтобы возродилась страна, Россия, чтобы жить в свободном обществе. И навязываемый нам до сих пор образ человека советского, который присягал вождям, присягал идеологии и продолжает сегодня эту идеологию как-то оправдывать. Мне кажется, невозможен подход к этой проблеме, как к односторонней и разрубить невозможно этот гордиев узел. Еще живы ветераны, и у них сложилась какая-то картина мира. Молодежь подрастает. Будущее поколение должно знать, что были жестокости, были концлагеря, была и человеконенавистническая идеология, которая буквально разрушала Россию, наш менталитет. Были и личности звероподобные, никуда от этого не деться. Но был и подвиг великий, который ни в коем случае нельзя забывать. Как это все расставить по своим местам?

— Ну, наверно, в мире нет черно-белых красок. Мир намного богаче и глубже, и в каждой системе, как в общем-то и в каждом человеке, в каждой личности есть и добро, есть, к сожалению, и зло. И если мы говорим о какой-то эпохе, пускай об эпохе советского периода, наверное неправильно какую-то черту подводить, что она была абсолютно хорошая, или она была абсолютно плохая. И то и другое было. Поэтому надо постараться, конечно, не судить, а констатировать факт: да, советский период очень много дал положительного, и в формировании системы образования, и системы здравоохранения, многих других систем социальной жизни, попечение о человеке, которое было экстраполирована из царской России, из библейских времен. Октябренок, пионер, комсомолец, коммунист…Это значило, что все возрастные категории были охвачены вниманием государства.

Каждый школьник знал знаки государственности, знал флаг, мог объяснить, почему он такого цвета. Все знали наизусть гимн. Все могли объяснить герб Советского Союза, перечислить республики. Сейчас это редко где встретишь и, более того, сейчас в Конституции нашей невозможно иметь единую идеологию для нашего государства. То есть мы находимся в одном корабле, но не можем плыть в одном направлении. Казалось бы, абсурдно. Нет единого учебника истории. Сейчас эти моменты по-разному можно рассматривать, но то, что советский период дал очень патриотичный настрой, что были замечательные передачи научно-популярного, военно-патриотического характера. Если в Советском Союзе снимался фильм о войне, то он снимался обязательно с консультационной помощью. Консультантами были генералы, высшие офицеры, представители разных родов войск, которые были специалистами в своем деле. Ограничения предусмотрены везде.  Есть ограничения в пище. Мы знаем, что есть пост. В строительстве есть СНИПы. Безусловно, должны быть ограничения и в словах. Во всех проявлениях социальной жизни должны быть установлены какие-то нормы, на которых воспитывается общество, границы, которые переходить нельзя. И, безусловно, об этих границах нужно говорить, нужно их постоянно отчерчивать в сознании современного человека. Если эти границы стираются, происходит смута. Один поскользнулся, за собой потянул другого и начинается такая неразбериха. Начинаются непонятные движения,  которые подогреваются с разных сторон определенными заинтересованными группами.

Возвратимся к теме советского периода, советского человека. Она неоднозначна. Даже личность «вождя народов» тоже имеет разные черты: до Великой Отечественной войны и после Великой Отечественной войны. Мы видим, что человек менялся, но подвести черту под его жизнью может только Бог. Потому, что только Он в полноте может оценить внутренние переживания, внутренний ответ сердца человека, его ума, его внешние поступки, и все это спроецировать на политику, историю, семью.

Мы видим очень узкую, очень малую часть, которая нам элементарно не дает право судить о всем человеке, о всей его жизни.

Владыка, я Вас благодарю за такую обширную беседу, за ответы на мои вопросы. И  в заключение чтобы вы сами хотели сказать?

— Я хочу сказать слова благодарности всем сотрудникам и соратникам на Волгоградской земле. Хочу сказать, что меня приняли очень тепло. Я благодарен Богу, а также благодарен людям, и простым мирянам, молитвенникам, верующим, и духовенству, которые поддержали меня, на которых я могу опереться, выстраивать те или иные направления церковной жизни нашей епархии. Это очень важно.

Вот Вы говорили о святынях, о святости нашей земли. Мы стараемся привлечь людей к жизни молитвенной, в том числе через организацию крестных ходов. Кроме общегородского епархиального крестного хода на Пасху, мы в прошлом году организовали крестные ходы в память Александра Невского, священномученика Николая Попова. Мы стараемся привозить в митрополию святыни. За последний год это были иконы  священномученика Киприана и мученицы Иустины с частицами мощей, ковчег с частицей десницы святителя Луки, архиепископа Крымского, иконы с частицами мощей  святителя Спиридона Тримифунтского, праведного Феодора Ушакова. Волгоград посетила главная святыня Министерства Обороны — икона Спаса Нерукотворного с частицами мощей Георгия Победоносца, Андрея Первозванного, святителя Николая, Сергия Радонежского и многих других.

Крестные хода проходят не только по центральным городам нашего региона, нашей области, но и направлены в периферию. Там с большим энтузиазмом люди встречают эти шествия, принесение святынь, с благодарностью, с любовью. Я хочу сказать, что наша задача самим стать святыми. По крайней мере, мы все к этому призваны. И Господь об этом говорит: «Будьте святы, как Отец ваш небесный свят».

Почему раньше называли Русь святой? Не только потому, что было много святынь, а потому, что жили свято, жили праведно. Об этом писали много и иностранные путешественники, что в Москве 17 века можно встретить обычным образом крестные шествия, водосвятный молебен где-нибудь на улице. Церковный образ жизни был естественным для жизни русского человека. Это не было чем-то наносным, искусственным, это было все очень органично. Если мы сейчас сможем это вернуть, если мы сможем с этим сродниться, не воспринимать Церковь и молитву, как нечто внешнее, а как нашу внутреннюю потребность, то это и будет уверенный путь к святости, и к приобщению к тем нашим великим святым предкам, о которых сегодня мы говорили. Это Александр Невский, это наши святые воины. И конечно для наших потомков, наших детей и внуков тоже важно, чтобы их не очень далекие предки были праведными, если уж не святыми. Всегда должен быть ориентир, должен быть не только далекий пример. Конечно, мы, в первую очередь, ориентируемся на Господа нашего Иисуса Христа. Но читая жития святых, всегда ищешь для себя такой жизненный пример в конкретном человеке. А если этот пример есть сегодня, сейчас, то намного проще выстраивать свою жизнь, свои жизненные ориентиры, опираясь, как на плечо, на пример конкретной личности. Я считаю, что это очень важная задача: сформировать образ жизни, образ мысли современного общества на территории Волгоградской митрополии, с нашими дорогими архипастырями,  владыкой Елисеем, владыкой Иоанном. Мы содружественно в этом направлении работаем. Я думаю, с Божьей помощью, у нас все получится.

 

(396)

Комментарии (0)

Нет комментариев!

Комментариев еще нет, но вы можете быть первым.

Оставить комментарий

Ваш e-mail опубликован не будет. Обязательные поля помечены *

Перейти к верхней панели