Звонарь Александр Моренов: «Иногда меня ругали за то, что звонил после службы дольше положенного»

Александр Моренов, основатель школы колокольного звона при Казанском кафедральном соборе, рассказывает о разнообразии звонов, об отлучении от колокольни в студенческие годы за большую любовь к импровизации и о качествах, необходимых для того, чтобы стать хорошим звонарем.

Наша беседа началась после бодрящего трезвона в храме Параскевы Пятницы. Два года назад Александра Моренова пригласили сюда в качестве певчего, а поскольку он — один из немногих в Волгограде профессиональных звонарей, настоятель прихода протоиерей Алексий Зимовец доверил ему и колокольню, а заодно благословил постажировать пономарей, для которых звон обычно является одним из послушаний.

В течение десяти лет Александр играл в православном театре «Благодатное небо», еще до прихода в Церковь окончил отделение хореографии Волгоградского института искусств и культуры и говорит, что этот опыт очень помог в освоении тонкостей звонарского мастерства.

— Вы звоните уже двенадцать лет, помните свои ощущения в первый подъем на колокольню?

— Сразу после того, как я поступил в духовное училище, один из старшекурсников предложил нам освоить послушание звонаря. Немного подумав, я решил – научусь на всякий случай. Как только поднялись на колокольню Свято-Духова монастыря и начали звонить, меня поразил мощный звук, разливистый, его ни с чем не сравнить было, ни с какой музыкой, и я буквально влюбился в звон. Начал активно учиться, интерес к этому сразу от души пошел.

— Где набирались опыта, ведь у нас тогда еще не было курсов звонарей?

— Сначала кропотливо практиковался в монастыре, даже иной раз ругали меня и отлучали от послушания за то, что слишком затягивал звон после службы. Другой возможности потренироваться не было, и мы с сокурсниками одно время отрабатывали технику, обматывая кожаными приспособлениями языки, чтобы не тревожить жителей центра города. Несколько уроков мне дал известный звонарь Федор Кузнецов, сам он музыкант – баянист, жил в Камышине, а совсем недавно переехал в Петербург. После окончания духовного училища прошел ускоренный курс обучения в Москве, в школе звонарей Ильи Дроздихина. Так как жить в Москве дороговато, программу, рассчитанную на два месяца, я освоил за месяц. Там же научился подвешивать колокола и настраивать систему управления. А потом познакомился с архангельским звонарем Андреем Дьячковым, который руководит «Международным центром колокольного искусства» в Москве, где обучают подвеске и настройке колоколов, а также звонарскому мастерству.

— Вы когда-нибудь думали о профессии звонаря, если можно это занятие назвать профессией?

— Вообще не думал об этом, в детстве водителем хотел быть, как все мальчишки… Если это и профессия, то, конечно, очень редкая. Если заниматься только этим – звонить, грамотно монтировать колокола, постоянно совершенствоваться, то можно назвать это профессией, а так у нас многие от души звонят. В Волгоградской области больше любителей, чем профессионалов.

— Обязательно ли иметь, скажем, музыкальное образование, чтобы стать звонарем, и какие способности необходимы?

— Должны быть предпосылки, и чувство ритма, и пластика, мне вот занятия танцами в этом очень помогли.  В новосибирской школе звонарей, например, руководитель большое внимание уделяет пластике. Я об этом как-то не задумывался, а, оказывается, движения во время управления колоколами от пластики идут, и это очень важно, это большое подспорье звонарю. Музыкальное образование иметь совсем не обязательно.

— Уже пять лет при Казанском соборе в Волгограде существует школа звонарей, много ли желающих пройти обучение и какого возраста чаще всего?

— Чаще приходят школьники – старшеклассники, и люди более взрослые, где-то за сорок. Студентов мало, у них, наверно, много других забот. Сначала старался, чтобы учеников побольше было, а сейчас их не так много, но зато можно уделить достаточно внимания каждому, подход стал более индивидуальным. В группе в среднем три-четыре человека и курс обучения, можно сказать, неограничен. Разным людям требуется разное количество времени для освоения навыков. Люди старшего возраста иногда хуже запоминают и на практике могут быть «деревянными». А подростки могут быстрее все запомнить и понять, как это делается.

— Все ли потом находят себе применение или кто-то учится «для себя»?

— Кто действительно хочет, обычно находит возможность применить свое умение. Был один школьник из Москвы, его бабушка привела в школу во время летних каникул, чтобы просто занять его чем-то. Он с большим желанием учился, и способности были. Вернулся домой, как потом бабушка рассказывала, родители обратились в ближайший храм, где был нужен звонарь, и он стал звонить. Бывает, послушники из монастырей других регионов приезжают поучиться.

— У Вас бывают выездные мастер-классы, как они проходят?

— В основном приглашают на подвеску колоколов, из нашей области обращаются за помощью и из других регионов, там же обучаю и звонарскому мастерству. Вскоре предстоит поездка в Калужскую область. Во время гастролей театра мы попали в Свято-Никольский Черноостровский женский монастырь и узнали, что колокольня находится в плачевном состоянии. Начали сотрудничать. Монастырь большой, у него есть скиты по всей Калужской области, находятся жертвователи из Москвы, которые восстанавливают храмы, приобретают колокола. Это уже четвертая поездка в эти места, еду монтировать колокольню в Свято-Успенский Шаровкин монастырь в селе Ильинском.

— Какую музыку слушаете в повседневной жизни?

— Раньше слушал электронную танцевальную музыку, так как занимался современными танцами. В годы, когда только пришел в Церковь, слушал ДДТ и Виктора Цоя. Не так давно приобщился к джазу, в нем можно почерпнуть для звона ритмические вещи, манеру импровизации. Но в последнее время понимаю, что любая музыка больше отвлекает и рассеивает, сейчас хватает просто тишины и звона, чтобы получить эстетическое удовлетворение.

— Самые серьезные колокольни, на которых Вам доводилось звонить?

— На фестивале в Александро-Невской лавре третий год проходят показательные выступления звонарей, это большой опыт для меня — звонить на таких колокольнях. У нас нет настолько больших наборов колоколов – там их около двадцати.

Еще одно знаковое место — Спасо-Евфимиев мужской монастырь в Суздале. Все колокола там исторические, звук у них особенный. Звонница древнего типа постройки – вытянутая, у нее очень «жесткая» система управления — тяжело нажимать тяги от колоколов, для этого нужна сноровка.

Такие звонницы-галереи, где звонили несколько человек, были распространены до XV века, только в XVI-XVII вв. начали появляться колокольни башенного типа.

В таких местах самое главное – больше практики перед выступлением, чтобы освоить управление и понять, какие созвучия для тебя самые лучшие.

— Какие колокольни в Волгограде дают звонарю возможность развернуться?

— Мне нравится колокольня в храме Иоанна Предтечи, хоть она и небольшая,   самый тяжелый колокол весит всего 150 килограмм. В свое время, по благословению настоятельницы, в храм перенесли колокола с Иверской часовни, стоящей по соседству, — там в них звонили редко, так как расположение было неудобным. Получился хороший набор — много средних, четыре зазвонных, не хватает пока только благовестника.

— Как складываются традиции колокольного звона, как обстоит с этим ситуация у нас?

—  Со звоном ситуация примерно такая же, как и с распевами – в каждой местности или крупных обителях формируются свои традиции. В звонарском деле они зависят от устройства колокольни, удобства управления и т.д. У нас все традиции за полвека гонений на Церковь были искоренены, а Троице-Сергиева лавра, например, закрывалась всего на двадцать лет в советское время. В 1946 году она открылась и звонарь пришел тот же — поэтому минимум потерь было в традициях. Позже приемником стал игумен Михей Тимофеев, к нему со всей страны люди приезжали и учились.

Своя традиция в Ростове Великом: в самый большой колокол «Сысой» весом 32 тонны звонарь звонит отдельно. Здесь стремятся к аутентичности, в начале XX века все рисунки звонов были записаны по нотам, с тех пор так и звонят, импровизация не допускается.

Для Дивеево характерен трехдольный звон. У каждого звонаря свой почерк, который он передает своим ученикам, что-то новое со временем может добавляться, но в целом рисунок сохраняется.

 — Какие виды звонов применяются в разные моменты богослужения?

— Канонических видов звона всего четыре. Благовест – это мерные удары в колокол, которые помогают человеку настроиться перед началом богослужения.  Перезвон совершается очень редко — в Страстную пятницу, Крещение, Успение, Крестовоздвижение, —  в каждый колокол ударяют по одному разу с небольшим интервалом – от большого (низкого) к малому (самому высокому). Он символизирует умаление Бога ради спасения людей.

Перебор – поочередные удары в колокола от самого маленького до большого – используется после отпевания и символизирует жизнь человека от рождения до смерти. В конце исполняется краткий трезвон, напоминающий о надежде на вечное блаженное упокоение.

Трезвон в церковном обиходе используется чаще всего – его мы слышим каждый день после Литургии, это самый художественный жанр звона, где возможна импровизация и звонарь может лучше всего выразить себя.

Екатерина Ландина

(467)