Вход Господень в Иерусалим: Иконография праздника

Оригинал: Православие.RU

Великий праздник Входа Господня в Иерусалим исполнен как скорби о предстоящих крестных муках Спасителя, вспоминаемых в следующую за ним неделю, называемую Страстной, так и предпасхальной радости Воскресения.

Ил. 1. Вход Господень в Иерусалим. VI в. Миниатюра Евангелия из Россано. Музей в Россано (Италия)

Ил. 2. Вход Господень в Иерусалим. X в. Слоновая кость. Музей византийского искусства, (Берлин, ФРГ)

Источником иконографии Входа Господня в Иерусалим является Евангелие, где рассказывается о том, как Христос, сидя на молодом осле, в сопровождении учеников накануне иудейской пасхи въезжает в город, в котором Его предадут на распятие. Толпа людей приветствует Спасителя у ворот Иерусалима, возглашая хвалу и устилая дорогу срезанными с деревьев пальмовыми ветвями. В шествовании Господа верхом на осляти исполнилось ветхозаветное пророчество о Царе Израиля: «Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной» (Зах. 9: 9).

Ил. 3. Вход Господень в Иерусалим. Середина XII в. Мозаика Палатинской капеллы в Палермо (Италия)

Изображения едущего на осляти Спасителя известны уже в раннехристианском искусстве. Н.В. Покровский указывает ранние примеры иконографии Входа Господня в Иерусалим – на саркофагах и в книжной миниатюре, такие как в сирийском Евангелии Рабулы (586 г.) и Евангелии VI века из кафедрального музея в Россано^[1] (ил. 1). В последнем лист разбит на две зоны. На пурпурном фоне, характерном для ранней византийской книги, внизу представлены пророки, указующие на верхнюю часть миниатюры. Вверху изображен Вход Господень в Иерусалим в уже развитой и довольно подробной иконографии. Христос, благословляющий правой рукой, восседает на осле, под ноги которого расстилают одежды встречающие. Его сопровождают два беседующих меж собой апостола. В Евангелии рассказывается, что перед тем как войти в Иерусалим, Спаситель послал за ослом двоих учеников, однако их имена не указываются. Возможно, опираясь на это свидетельство, художник и изобразил здесь всего двух апостолов. Один из них по устойчивому иконографическому типу определяется как Петр, тогда как второй апостол, довольно юный, может быть Фомой, Филиппом или Иоанном. Следуя Евангелию, где говорится, что Христос сел на осленка поверх одежд, постеленных учениками (Мф. 21: 7), изограф представляет Господа сидящим на белом плате. Эта небольшая деталь встречается и в более поздних византийских памятниках, но никогда в русской иконописи. В россанской миниатюре изображена не только большая группа людей, вышедших из города с пальмовыми ветвями в руках, но и видны высунувшиеся из окон строений за городской стеной Иерусалима, также приветственно держащие ветви.

Ил. 4. Вход Господень в Иерусалим. Вторая половина XI в. Мозаика церкви Успения Богоматери в Дафни (Греция)

Практически все образы Входа Господня в Иерусалим имеют общую композиционную схему, однако значительно разнятся в деталях, то сообщающих большую иллюстративность, то по-особому акцентирующих внимание зрителя.

Непременным элементом иконографии праздника является изображение Елеонской горы. Она служит фоном для выделения центрального образа на плакетке из слоновой кости второй половины Х века из Берлинского музея византийского искусства (ил. 2). В мозаиках Палатинской капеллы в Палермо (Италия, середина XII в.) (ил. 3) Христос на осле и апостолы за ним изображены спускающимися с горы. Художник прямо следовал описанию события у евангелиста Луки: «А когда Он приблизился к спуску с горы Елеонской, все множество учеников начало в радости велегласно славить Бога за все чудеса, какие видели они» (Лк. 19: 37). Размещению горы в левой части сцены всегда соответствует изображение города в правой части. Архитектура Иерусалима представлена множеством причудливых и тесно поставленных друг к другу строений за стеною с башнями. В центре обычно изображен Иерусалимский храм. В русской иконописи XVI–XVII веков в центре Иерусалима изображается центрическая купольная постройка, увенчанная крестом.

Вход в Иерусалим (двусторонняя икона). Новгород. XV в

Необходимо отметить, что в сцене Входа Господня в Иерусалим, включенной в состав диптиха из слоновой кости конца X века из Государственного Эрмитажа, в мозаиках Палатинской капеллы, как и в другом примечательном монументальном ансамбле – церкви Успения в Дафни (ок. 1100 г.) (ил. 4), а также на эпистили из монастыря святой Екатерины на Синае (вторая половина XII в.) из группы апостолов выделены две фигуры, представленные по сторонам от Христа. Несколько впереди идет апостол Петр и указывает на встречающих широким жестом, а сразу за ослом следует молодой юноша, которого можно определить как Иоанна.

Ил. 7. Вход Господень в Иерусалим. Около 1497 г. Икона из праздничного ряда иконостаса церкви Успения Кирилло-Белозерского монастыря. Кирилло-Белозерский музей-заповедник

В нижней части композиций изображаются дети, радующиеся пришествию Спасителя. Упоминаний о встрече Христа детьми не содержится у святых евангелистов, однако о детях с пальмовыми листьями в руках, восклицавших: «Осанна!» – говорится в апокрифическом Евангелии от Никодима^[2]. В мозаике Палатины один из мальчиков стягивает с себя рубашку, чтобы постелить ее на дорогу, другой держит пальмовую ветку. На миниатюре из Россано, на эпистилии из Синайского монастыря святой Екатерины, а также на других многочисленных византийских и русских памятниках дети с вайями изображаются у ног ослика, карабкающимися на дерево или ломающими с него ветви, а также сидящими на плечах или на руках у родителей, вышедших из Иерусалима навстречу Спасителю. На фреске из церкви святого Пантелеимона в Нерези (Македония, 1164 г.) в толпе встречающих чрезвычайно выразителен образ женщины, крепко держащей за руку сидящего у нее на плечах ребенка. Трогательна и небольшая бытовая сценка, представленная на двухсторонней иконе из святцев новгородского Софийского собора (конец XV в.) (ил. 5) и на идентичной по иконографии иконе из ряда суздальских святцев (вторая половина XVI в.). Один из мальчиков сидит, согнув ногу в колене, а другой помогает ему вытащить из ступни занозу.

Ил. 6. Вход Господень в Иерусалим. 1312–1315 гг. Мозаика церкви святых апостолов в Фессалониках (Греция)

Значительное изменение в иконографии Входа Господня в Иерусалим происходит в XIV – начале XV века в так называемую эпоху Палеологов. Если ранее Спаситель изображался сидящим на осле ногами к зрителю, а лицом к городу, то теперь Он чаще всего представлен в сложном ракурсе. Христос оборачивается назад, к апостолам, а Его ноги не видны^[3]. Одним из примеров подобной иконографии в искусстве Византии является мозаика в церкви святых апостолов в Фессалониках, датируемая 1312–1315 гг. (ил. 6). Этот вариант иконографии прочно утвердился в русской иконописи конца XIV–XV веков. Рассматриваемая поза Христа присутствует на иконах из праздничного ряда иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля, Успенского собора Кирилло-Белозерского монастыря (ил. 7), иконах-«таблетках» из Новгорода и многих других. В псковских образах XVI века (из церкви святителя Николая в Любятове и из церкви святителя Николая со Усохи) (ил. 8) Спаситель представлен сидящим ногами вперед, а левое плечо повернуто на зрителя так, что Он въезжает в Иерусалим почти что спиною вперед. Отметим в двух этих памятниках по-особому выделенную фигуру апостола, представленного за Христом. В отличие от других учеников, святой Петр изображен здесь почти строго в фас и смотрит не в ту сторону, куда направляется процессия, а прямо на зрителя.

Ил. 8. Вход Господень в Иерусалим. Середина XVI в. Икона из праздничного ряда иконостаса церкви святителя Николы со Усохи в Пскове. Государственный Русский музей

Что же касается упоминавшейся мозаики в солунской церкви святых апостолов, то с точки зрения иконографии она примечательна и тем, что осленок, на котором сидит Господь, движется в противоположную от города сторону, так что позади него остаются не только апостолы, но и толпа встречающих.

Рассмотренные нами образы праздника являются примерами незаурядного иконографического творчества создававших их православных художников, опровергающими при ближайшем рассмотрении устоявшийся в литературе тезис о вековой неизменности иконографии Входа Господня в Иерусалим.

(197)