После Манежа – громить Третьяковку?

Источник: Православие и мир

Дискуссия вокруг погрома выставки В. Сидура в Манеже, набирает все новые и новые обороты, разворачиваясь на полосах федеральных СМИ и в телепрограммах. Правмир публикует обзор мнений о происходящем.

О разгроме выставки скульптур 1960-70-х годов в московском Манеже  размышляет Алексей Лидов, искусствовед, академик Российской Академии Художеств. 

Совершено уголовное преступление, и это преступление прикрыто православными лозунгами, якобы борьбой против богохульства и за защиту православных ценностей. Тем самым всех нас, православных, пытаются сделать соучастниками этого преступления.

Поэтому мне кажется, что единственно возможная реакция на случившееся – максимально жесткое его осуждение с подчеркиванием, что оно никакого отношения ни к Православию, ни к христианским ценностям не имеет и иметь не может.

Должна быть сформулирована позиция не только общественности (радует, что большинство думающих православных людей восприняли произошедшее крайне негативно), но и предельно строгая и не допускающая двусмысленных толкований позиция Русской Православной Церкви, в лице ее самых высоких иерархов. Без привычного «с одной стороны, с другой стороны» и высказываний типа «закон надо соблюдать, но надо еще посмотреть, что показывают в главном выставочном зале страны», как будто это может быть оправданием для погромов.

Что бы ни показывали в государственном Манеже профессиональные искусствоведы, находящиеся на государственной службе, которые демонстрируют экспонаты государственного музейного фонда, – это в любом случае не повод ни для какого церковного разбирательства и тем более для оправдания погромов.

Я думаю, что группировка, устроившая погром, скорее всего, понятия не имела, что за скульптор Вадим Сидур. А он является одним из крупнейших российских художников советской эпохи и широко известен во всем мире. Его монументальные работы стоят в городах Европы и Америки на самых почетных местах.

Скульпторов такого уровня во второй половине прошлого века можно буквально посчитать по пальцам. Очень близок ему по стилистике Эрнст Неизвестный. В Москве есть его государственный музей, который всем рекомендую посетить. При жизни его преследовала советская власть, – как авангардиста и пацифиста, но он продолжал работать, несмотря на препятствия и запреты.

Кроме того, Вадим Сидур, умерший в 1986 г., – ветеран, кавалер двух орденов Отечественной войны, чудом спасшийся после тяжелого ранения: пуля пробила ему челюсть. Сидур в своих работах нередко обращался к христианским образам, поскольку главная же тема его творчества – сопротивление насилию. Один из самых известных его памятников стоит в Касселе – «Памятник погибшим от насилия», признанный одним из шедевров искусства XX века.

Естественно, ни о каком богохульстве говорить не приходится. Наоборот, по советским понятиям он был скорее художником религиозного направления. Понимание, причем и на собственном опыте, тех страданий и жертв, которые народы понесли во время Второй мировой войны, и талант скульптора, умеющего придать этой боли пластическую форму, определили его мировое признание.

Я говорю все это, чтобы было понятно, с работами какого мастера «боролись» безграмотные вандалы на выставке в Манеже. Но даже если бы это были работы ныне здравствующего молодого скульптора радикально авангардного направления, то это не поменяло бы сути произошедшего, которое невозможно определить иначе как злостное хулиганство.

Надеюсь, их осудят по закону, но не менее важно, чтобы Церковь высказала свое определенное отношение, потому что хулиганы нанесли русскому Православию колоссальный репутационный ущерб.

Подтверждение этому – от комментариев в наших социальных сетях «православные мракобесы распоясались» до комментариев уже в западной прессе, где идет прямое сравнение того, что происходит в Москве, в Манеже рядом с Кремлем, с уничтожением памятников боевиками Исламского государства – одним из самых чудовищных преступлений, которые мы могли видеть за последние месяцы. В детали же никто не вникает, и между православными и исламскими фанатиками ставится знак равенства: посмотрите, они все изуверы и враги цивилизации.

Если оценка Православной Церковью не будет дана, может открыться ящик Пандоры, что со временем может привести к новому осквернению православных храмов, уничтожению икон и церковной утвари, как это уже было в нашей истории, по принципу «все позволено». Если можно этим, то почему нельзя другим, с той же аргументацией, только с противоположным знаком?

Я хорошо знаю ситуацию в Греции, где Православие является государственной религией. Там священники состоят на государственной службе и получают у государства зарплату. Но ничего подобного нашей якобы «защите православных ценностей» в Греции представить себе нельзя. Там очень ясно разделяются сферы светского и церковного, даже на уровне публичного осуждения.

Я уже не говорю о том, что невозможно представить себе, чтобы греческие православные священники или просто православные верующие пришли в выставочный зал уничтожать не понравившиеся им работы. Но если бы вдруг подобное произошло, то всеобщее осуждение было бы гарантировано, в том числе и Греческой Православной Церковью.

Давайте посмотрим на опыт Русской Православной Церкви, которая в свой Синодальный период была достаточно жесткой структурой. В 1915 году, ровно сто лет назад произошло важное для истории искусства событие – именно в конце этого года на радикально-авангардистской по тем временам выставке «0,10» был выставлен «Черный квадрат» Малевича вместе с его «Черным кругом» и «Черным крестом».

«Черный квадрат» в выставочном зале был демонстративно повешен в «красном углу», на значительной высоте, так, чтобы все входящие сразу воспринимали его как некую новую икону. С точки зрения понятий того времени, да и сегодняшнего тоже – очевидное богохульство.

К Малевичу можно относиться по-разному, хотя официально он уже признан национальным достоянием и его работы, наряду с творениями Льва Толстого показываются на открытии Олимпийских игр как важнейшие достижения русской культуры. Но речь не об этом, а о том, что тогда, в 1915 году, когда в столице Российской империи, где Православие – государственная религия, где существует всяческая цензура, появилась такая кощунственная инсталляция, никому из церковной среды в голову не пришло не только осуждать эту выставку, но даже на нее приходить.

Мне кажется, что это единственно правильная позиция.

Но, опять-таки, главное в том, что эти акции со стороны экстремистов по отношению к современному искусству, которые порой рассматриваются священноначалием как допустимые, вредоносны в первую очередь для самой Православной Церкви и православной культуры в целом. Поскольку мы в данном случае вступаем в конфликт с иноприродной средой, которая пусть даже и сознательно нас или общество провоцирует.

Провокация лежит в основе актуального искусства во всем мире. Нравится нам это или нет, речь идет об объективной реальности. Мне кажется, что единственно правильная позиция – не замечать. Как мы не обсуждаем в храме очень многое из того, что происходит в миру. Или, если навязанного диалога не избежать, публично высказать свое неприятие.

Иначе начать громить можно что угодно – здесь нет никаких останавливающих границ. Как определить, насколько оскорбительно произведение искусства? Я вот, например, знаю людей, оскорбляющихся на картину Васнецова «Три богатыря», которая печатается у нас на конфетных коробках и в школьных учебниках, потому что этим людям кажется, будто у этих богатырей нерусские лица.

А работы Врубеля для Кирилловской церкви – они тоже кому-то могут показаться «неправильными». Некоторые оскорбляются на авторские иконы, ведь они не похожи на то, что делает «Софрино». Способность оскорбляться – бесконечна, главное – найти любое отклонение от некоей нормы, непонятно кем установленной.

Кстати, сейчас принят закон об оскорблении чувств верующих. На мой взгляд, неудачный и совершенно излишний, на фоне других законов об оскорблении, которые уже есть в Уголовном кодексе. Для чего выделять верующих из всего общества?

Но, поскольку закон все-таки существует, совсем возмущенным гражданам можно им пользоваться. Вам не нравится то, что происходит? У вас есть нормальная, легитимная форма протеста. Обращайтесь в суд. В конце концов, у нас есть право одиночного пикета. Не нравится вам выставка и то, что на ней происходит, встаньте у ее входа с плакатом и выразите свой протест. И таких форм протеста в рамках закона и правил, принятых в обществе, существует множество.

Как показывает уже многолетняя история подобных конфликтов Церкви с современным искусством – что мы имеем в результате? Прославление этих радикальных провоцирующих авангардистов и их мировую известность, только в результате некоего отторжения и агрессии по отношению к ним со стороны некоторых православных. То есть они получают имя и мировое признание, миллионную аудиторию, хотя подчас абсолютно недостойны этого с точки зрения художественной значимости своих произведений.

Кроме того, в этих конфликтах Церковь несет колоссальный репутационный ущерб в мире, даже среди сочувствующих православных за рубежом. Они раскалывают наше общество, фактом стало отторжение православных ценностей значительной частью молодежи, и не только молодежи. В обществе, особенно в среде образованных людей, распространяются антиправославные настроения. Мы делаем вид, что у нас сейчас все гладко и благополучно, но на самом деле дом уже горит.

Мне кажется, необходима некая разработка адекватной стратегии поведения, в которой вообще не должно быть никакой агрессии по отношению к современному искусству только на том основании, что это совершенно иноприродная сфера, зачастую очень трудная для понимания неподготовленным человеком.

Необязательно высказывать свои позиции и тем более совершать некие акции в отношении того, что, по большому счету, к Православию никакого отношения не имеет.

И здесь было бы справедливо поучиться у наших предков и у Русской Православной Церкви Синодального периода, которая не вмешивалась в современную художественную жизнь. Мне представляется это единственно правильной позицией.

Нужно остановить порочную практику, вредную для русского Православия. Создать в обществе атмосферу, когда акции, подобные «погрому в Манеже», уже никогда не могли бы повториться. Мне кажется, это наша общая задача, но главное слово должен сказать Патриарх.

Подготовила Оксана Головко

(41)