Теперь вселенское православие живёт в новой реальности

Комментарий к «Заявлению Священного Синода Русской Православной Церкви в связи с незаконным вторжением Константинопольского Патриархата на каноническую территорию Русской Православной Церкви»

Александр Щипков, политический философ, член Общественной Палаты РФ, первый заместитель председателя Синодального отдела РПЦ МП по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ

Эксперты и журналисты называют «Заявление Священного Синода Русской Православной Церкви в связи с незаконным вторжением Константинопольского Патриархата на каноническую территорию Русской Православной Церкви» — «ответом» Фанару.

Эта трактовка действий Святейшего патриарха Кирилла, на мой взгляд, неверна. Это не «ответ». Это констатация той религиозно-политической ситуации, которая сложилась внутри мирового православия на сегодняшний день. Синод Русской Православной Церкви 14-го сентября зафиксировал новую историческую реальность. Вещи названы своими именами.

Эти «вещи» теперь имеют новую конфигурацию, которая требует нового описания. Именно это и сделал Святейший патриарх Кирилл.

В старую конфигурацию вернуться уже невозможно. Теперь вселенское православие живет в новой религиозно-политической реальности.

Патриарх Кирилл предпринял все шаги, возможные в рамках церковной дипломатии, вплоть до личного визита к патриарху Варфоломею. После исчерпания дипломатии он собирает заседание Священного Синода, который в своём уже историческом документе фиксирует новые обстоятельства.

Обозначена историческая нетерпимость Константинополя к русскому православию. Приводятся конкретные поступки «фанариотов» из истории XX века — взаимодействие с большевиками, попытка низложения патриарха Тихона.

Обозначены еретические учения Константинопольской церкви — экуменизм, второбрачие, «папизм».

Обозначена богословская зависимость Константинополя от Рима (католики) и Всемирного совета церквей (протестанты).

Обозначена политическая несвобода Константинополя — зависимость от США.

Разумеется, всё это было известно ранее и неоднократно обсуждалось в течение последнего столетия на различных церковных встречах. При этом Константинополь и Москва сохраняли дипломатический баланс. Осенью 2018 года Константинополь словами и действиями обнажил свою религиозную идеологию и политические намерения, совершив вторжение на чужую каноническую территорию.

Церковная дипломатия в этой ситуации потеряла всякий смысл. Церковный народ (речь идет о миллионах) взволнован, и патриарх Кирилл принимает решение обратиться к своей пастве с разъяснением и собирает для этого специальное заседание Священного Синода. Этот Синод войдет в историю, поскольку зафиксировал, повторю, новые религиозно-политические обстоятельства.

Новые обстоятельства заключаются в том, что оба патриарха чётко и недвусмысленно обозначили свои позиции и показали путь, по которому они намерены вести свои Церкви. Патриарх Варфоломей борется за либеральное реформаторское направление. Патриарх Кирилл отстаивает традиционный канонический путь церковного движения.

Фактически в мировом православии окончательно структурировались два направления развития. У каждого из направлений теперь есть очевидный лидер. Ось, отделяющая традиционалистов от реформистов, пролегла через славянское православное пространство. Именно здесь сегодня решается судьба мирового православия.

За кем пойдет паства – за реформацией Варфоломея или за традиционализмом Кирилла? В первую очередь этот выбор предстоит делать украинцам. Ведь им грозит полная смена религиозной идентичности. Сначала на православно-реформистскую, затем на католическую или протестантскую. Сошлемся на польский или хорватский опыт.

Следующий шаг — вопрос о смене религиозной идентичности уже русских, проживающих в России. Мои слова могут быть восприняты как алармизм. Но это не так. Например, известно, что ведётся планомерная работа по корректировке национальной идентичности русских. Её составные элементы: отмена графы «национальность» в паспорте, разработка концепции «российская нация» и проч. Нельзя исключить, что прорабатываются технологии по корректировке и нашей религиозной идентичности.

В заключение можно добавить несколько слов ещё об одной любопытной особенности новой религиозно-политической ситуации. Внутри самой Русской Православной Церкви завершилось формирование либерал-православного сектора. Его идеология проговаривалась в течение нескольких десятилетий. Это процесс медленный. Окончательные формулировки нам были предъявлены в 2012 году, и мне довелось их вчерне описать в статье «Как разрушить Церковь. Инструкция».http://www.religare.ru/2_91972.html Не буду здесь их повторять.

Интересно, что либерал-православие объединяет своих адептов независимо от социального положения: от расстриг и обиженных на судьбу публицистов и учёных, до статусных фигур в церковном и государственном истеблишменте. Карьерные и экономические интересы у них разные. Работодатели разные. А идеология — общая. Представители этой субкультуры сегодня выступают на стороне реформиста Варфоломея. Раньше их поддерживали в основном мелкие итальянские общественно-католические организации и единичные российские олигархи. Сейчас, возможно, на них обратят внимание и американские протестанты. Но судьба большевистских «обновленцев» показывает, что перспективы у нынешних либерал-православных весьма расплывчаты. Пока что они вынуждены заниматься политическим шулерством: меняют местами агрессора и жертву, заявляя, что Русская Православная Церковь учиняет раскол, а Константинополь — невинная жертва «русских схизматиков».

Естественно возникает вопрос о возможном поведении православного народа, тех самых мирян, которые являются Церковью, и к которым обращается Святейший патриарх Кирилл. Можно предположить единственно возможный ответ — они будут сплачиваться вокруг своего Предстоятеля и сохранять традиционный канонический строй церковной жизни и церковного устроения.

Материал на сайте «Аргументы и Факты»:http://www.aif.ru/society/opinion/teper_vselenskoe_pravoslavie_zhivyot_v_novoy_realnosti

(66)