Без Причастия – но со Христом! Жан-Клод Ларше о духовном происхождении, природе и смысле эпидемии коронавируса. Часть 1

Известный богослов, исследовавший духовную суть и значение болезней и страдания как для отдельного человека, так и для общества в целом, Жан-Клод Ларше отвечает на острые вопросы, спровоцированные мерами по борьбе с пандемией вируса COVID-19, которые вызвали многочисленные дискуссии и разногласия.

Об «опасности» Причастия и изменении практики причащения, о закрытии храмов и монастырей для верующих, о Пасхе без значимых и важных для христиан богослужений, о том, как пережить «отлучение» от Причастия, – в первой части интервью с ним.

Во второй части беседы будут затронуты вопросы о причинах болезней и эпидемий: посылаются ли они Богом или в них повинен диавол, какова тут роль греха и вообще болезни – это зло или благо для человека.

Вопросы Ж.-К. Ларше задавал протоиерей Живко Панев – преподаватель канонического права и истории Поместных Церквей Свято-Сергиевского православного богословского института в Париже, настоятель прихода в честь Державной иконы Божией Матери в Шавиль близ Парижа.

– Вы одним из первых развили богословскую мысль на тему болезней, страдания, медицины. Ваша книга «Болезнь в свете православного вероучения» переведена на многие языки, а в связи с пандемией вируса COVID-19 она вскоре выйдет и на японском. Вы также являетесь автором размышлений на тему страдания «Бог не хочет страдания людей», тоже вышедших на разных языках.

Каково ваше общее мнение о нынешней эпидемии коронавируса?

– Я не удивлен. На протяжении тысячелетий человечество каждый век сталкивалось с двумя крупными эпидемиями и несколькими более мелкими. Однако их число растет, а плотность населения в нашей городской цивилизации, темпы передвижения в связи с глобализацией, а также многообразие и скорость современных транспортных средств легко превращают их в пандемии. Таким образом, нынешняя эпидемия была предсказуемой и даже предсказанной многими эпидемиологами, которые не сомневались, что она придет. Единственное, чего они не могли спрогнозировать, это точное время ее появления и форму, которую она примет. Что удивляет, так это неподготовленность некоторых государств, которые вместо того, чтобы обеспечить медработников больницами и оборудованием, необходимыми для борьбы с бичом, допустили ухудшение состояния своих клиник и острую нехватку лекарств, масок и респираторов, которые сейчас приходится заказывать из-за границы (это относится к Китаю и другим).

Болезни вездесущи в истории человечества, и никто не может прожить жизнь, ни разу ничем не заболев. Эпидемии – это особенно заразные болезни, которые быстро распространяются, пока не охватят большую часть населения. Особенность COVID-19 в том, что он серьезно поражает дыхательную систему пожилых и ослабленных другими патологиями людей. В связи с его высокой заразностью отделения реанимации быстро переполняются пациентами, потому что многие заболевают одновременно за очень короткий период.

– Поместные Православные Церкви отреагировали на это поэтапно, с разной скоростью и в разной форме. Что вы думаете об этом?

– Надо сказать, что страны были охвачены эпидемией в разное время и в разной степени, и каждая Поместная Церковь отреагировала по мере развития болезни и в зависимости от мер, принятых властями соответствующих стран. В наиболее пострадавших странах решение прекратить совершать службы было принято быстро, с разницей в несколько дней. Не ожидая полного прекращения богослужений в ближайшем будущем, некоторые Церкви (например, Русская Церковь) приняли меры для минимизации случаев возможного заражения во время общественных богослужений или совершения Таинств; сегодня им приходится просить верующих вообще не приходить в храмы.

– Эти различные меры вызвали дискуссии и даже полемику среди духовенства, монашеских общин, верующих, богословов… Первым поводом для споров послужило решение некоторых Церквей изменить практику причащения.

– При этом следует различать действия, сопровождающие причащение Святых Таин, и само Причастие.

Возможен риск заражения от способа преподания Причастия: это касается вытирания губ каждого причастника одним и тем же платом (эта практика неукоснительно соблюдается некоторыми приходами Русской Церкви) и традиции запивки после Причастия (тоже практикуется Русской Церковью) из одних и тех же кружек. Поэтому решения использовать бумажные салфетки для вытирания губ прихожан и одноразовые стаканчики для запивки (которые тут же будут сжигаться), по моему мнению, не должны вызывать возражений.

Что касается самого Причастия, некоторые Церкви отошли от традиционного способа его преподания, когда священник вкладывает Святые Дары в рот верующего из лжицы. Ряд Церквей рекомендовали вливать содержимое в открытый рот, при этом священник должен соблюдать определенную дистанцию; другие (и Русская Церковь среди них) предложили дезинфицировать лжицу спиртом после причащения каждого причастника или использовать одноразовые лжицы, которые тотчас будут сжигаться. По-моему, ни одна Церковь не допустила мысли, что якобы Тело и Кровь Христовы (а в молитвах до и после причащения неоднократно говорится, что мы причащаемся «во исцеление души и тела») могут быть источником заражения: такую идею выдвинул лишь архимандрит Кирилл (Говорун) в своей статье, содержавшей множество ересей и имевшей эффект «сарафанного радио» в интернете, – поэтому я ее и упомянул.

Но появляются сомнения по поводу самой лжицы, и начинаются дискуссии: одни особенно отмечают, что лжица касается рта верующих, а другие – что, будучи пропитанной частицами Тела и Кровью Христовыми, она становится «дезинфицированной» и защищенной через освященные хлеб и вино. Последние также обращают внимание на потребление священником оставшихся после причастия мирян Святых Даров: это обычно происходит в больших церквях, где среди прихожан обязательно найдутся болящие разными недугами, но священник так ничем и не заболевает. Они также утверждают, что во времена страшных эпидемий древности священники причащали заразившихся верующих, но сами не заражались. Что касается последнего утверждения, у меня не хватает достоверных данных из документов истории.

С другой стороны, живший во второй половине XVIII века преподобный Никодим Святогорец в своем «Пидалионе» (собрании священных канонов Православной Церкви с обширными комментариями) в комментарии к 28-му канону VI Вселенского Собора признает, что

«иереям во время чумы следует для причащения больных класть освященный хлеб в какой-нибудь священный сосуд, из которого умирающие и больные могут брать его лжицей или чем-то похожим на нее. Сосуд и лжицу следует затем погружать в уксус, а уксус выливать в непопираемое ногами место. Или же делать это каким угодно другим, более надежным и каноничным способом».

Значит, во времена преподобного Никодима (или, возможно, раньше) считалось допустимым преподавать Причастие через несколько сосудов и ложек, которые следовало затем дезинфицировать (считалось, что уксус благодаря содержанию в нем спирта и уксусной кислоты обладает антисептическим и антигрибковым свойствами, хотя для COVID-19 этого было бы недостаточно). Русская Церковь, принимая эти меры, руководствовалась именно данным текстом, также процитированным в «Настольной книге священно-церковно-служителя» великого литургиста XIX века С.В. Булгакова.

Считаю, что имеющие достаточно сильную веру и уверенно причащающиеся из одной лжицы ничем не рискуют, и верится, что пошедшие на такие меры Церкви сделали это с расчетом на слабоверных и сомневающихся. В каком-то смысле они руководствовались правилом апостола Павла: «Для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных» (1 Кор. 9: 22).

Нужно учитывать, что Причастие не обладает «магическим действием»: как и все остальные Таинства, оно сообщает благодать в полноте, но восприятие благодати соразмерно вере получающего (греческие святые отцы использовали греческий термин «аналогия», который означает пропорцию, соответствие, соразмерность). Апостол Павел говорит (и это повторяется в молитвах перед причащением), что «кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней», «ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает» (1 Кор. 11: 27, 29–30).

В любом случае, каждая Поместная Церковь вправе по причине икономии принять все необходимые меры в каждом отдельном случае.

– Вторым поводом для споров стало закрытие храмов и прекращение совершения богослужений.

– Прежде всего, следует отметить, что в большинстве стран не было указа закрывать храмы: в них стали пускать людей лишь маленькими группами, а затем ограничили посещение храмов отдельными лицами. Но меры по самоизоляции сделали поездки в храмы и их посещение мирянами невозможными. Однако в большинстве Поместных Церквей служение Литургии продолжается: в храмы приходят священник, чтец, возможно, даже диакон и алтарник (хотя в Греции даже в монастырях это было объявлено вне закона, что парадоксально для страны, где Православие является основой национальной идентичности и официально признанной религией).

Радикально мыслящие люди развили ряд теорий заговора, увидев в решениях разных стран желание определенных влиятельных группировок уничтожить христианство. Они усмотрели здесь параллели с гонениями первых веков христианства, призывая христиан к сопротивлению и приводя в пример мучеников. Такая позиция, очевидно, является чрезмерно алармистской, а параллели с гонениями первых веков неуместны. От христиан не требуют отречения от их веры и поклонения другому богу.

Церкви не закрываются навсегда, а ограничения на их посещение носят временный характер. Государства в целях защиты своих граждан исполнили свой долг и приняли единственно доступные меры карантина, чтобы свести к минимуму число заражений и смертей и оказать всю возможную медицинскую помощь заболевшим.

Стоит добавить, что церковь нельзя считать магическим местом, полностью защищенным от внешнего мира, где никто не может подхватить никакую болезнь, а уж тем более – очень заразную. Это правда, что в древности во время эпидемий у людей был другой подход: они, наоборот, собирались в храмах, а число крестных ходов увеличивалось. При этом мы забываем, что церкви превращались в своего рода хосписы и даже склепы. Так, во время сильных эпидемий в Византийской империи в церквях часто можно было увидеть сотни сваленных в груду трупов.

В обязанности Церкви входит защита здоровья и жизни верующих, но также и тех, кого они могут заразить вне церкви, чтобы не усложнять работу представителей здравоохранения, которым, если они не будут справляться с огромным числом заболевших, придется прибегнуть к установлению «очередности медицинской помощи» – иными словами, оставлять наиболее ослабленных умирать. К тому же, если у нас одновременно слишком много летальных исходов, нет гарантии, что их можно будет похоронить: нам было очень грустно видеть в Италии колонны армейских грузовиков, набитых десятками мертвых тел, направлявшихся прямо к крематорию, без присутствия родных или каких бы то ни было религиозных церемоний. В Китае тысячи трупов сжигали один за другим, и лишь только через несколько недель их родственники смогли приехать и забрать прах своих близких с переносных платформ, на которых были установлены погребальные урны.

Закрыв себя на карантин, монашеские общины (в том числе и на Афоне) решили защитить своих гостей и паломников от заражения друг друга, но также и самих себя, чтобы им можно было продолжать служить Литургию и исполнять свой важнейший долг (что крайне необходимо нам сейчас): молиться за мир.

– То, что Причастие на некоторое время стало недоступно, представляет для некоторых верующих серьезную проблему. Опять-таки, некоторые горячие головы увидели в этом успешную реализацию заговора против христиан…

– Я не разделяю эти теории заговора, поскольку в них замешаны люди и организации, а также потому, что, как сказал выше, эпидемии являются повторяющимся и цикличным явлением в истории человечества. Однако считаю, что в этой эпидемии и ее последствиях присутствует действие диавола. Позднее расскажу почему.

Касательно недоступности Причастия можно сказать вот что. В данной ситуации очень страдают те, кто привык к причащению раз в неделю (или чаще) и черпает в этом Таинстве великую силу, – и мы их понимаем. В качестве утешения можем вспомнить житие преподобной Марии Египетской, которая за всю жизнь причастилась только два раза: перед началом своей аскетической жизни и прямо перед кончиной; ее житие также гласит, что по традиции того времени жившие в общине монахи удалялись по одному в пустыню на время Великого поста и возвращались в обитель только в Великий четверг, чтобы вместе причаститься. Также можно вспомнить, что большинство удалявшихся в пустыню отцов причащались в лучшем случае раз в год. По необходимости мы в этот Великий пост тоже разлучены с Причастием, и благодаря нашему нынешнему заточению в домах и квартирах (которое в век постоянного движения стало многими восприниматься как суровая пустыня) мы сможем чуточку приобщиться их опыту и извлечь из этого пользу.

Во-первых, сегодня (особенно в рассеянии) Причастие стало частым, тогда как всего несколько десятилетий назад было редким в православных странах. Оно стало настолько частым, что существует опасность превратить его в нечто обыденное. Несколько лет назад разговаривал об этом с епископом Афанасием (Евтичем), и он сказал, что было бы полезно периодически воздерживаться от причащения на некоторое время, чтобы пробудить в себе чувство серьезности и необходимости этого Таинства и приступать к нему с подлинным желанием.

Во-вторых, можем вспомнить, что действие Причастия не проходит после его вкушения нами. Его действие соразмерно нашей способности его воспринять, а эта способность касается не только степени нашей готовности к причащению, но и нашего состояния по отношению к нему после приобщения Святых Даров. Чтобы нам помочь, Церковь составила специальные молитвы перед причащением и после него. Знаю несколько духовных отцов, которые советовали своим духовным чадам читать благодарственные молитвы после Святого Причастия каждый день до следующего Причастия, чтобы постоянно помнить о том, что они приобщились бесценных Даров и позволили благодати продолжать действовать в них.

– Что можно сказать о невозможности посещать религиозные службы?

– Думаю, вполне возможно совершать их дома. Это, в первую очередь, так называемое богослужение мирянским чином, совершаемое в отсутствии священника: обедница (или изобразительны) вместо Божественной Литургии; хотя, конечно, она не может полностью заменить Литургию, так как лишена самого важного элемента – бескровной Жертвы, совершаемой только пресвитером. У многих верующих имеются богослужебные тексты дома (особенно молитвенники для мирян, специально рассчитанные для чтения некоторых служб в отсутствие иерея); также большинство текстов можно найти в интернете.

Помимо этого существует практика Иисусовой молитвы: на горе Афон маленькие общины или отдельные анахореты, живущие в «пустыне» и без священника, заменяют уставные службы определенным числом молитвенных обращений ко Христу, Богородице и святым. Старец Ефрем Катунакский, ссылаясь на святителя Иоанна Златоуста, говорил: «Люди в миру, если не могут пойти в церковь ни в субботу, ни в воскресенье, могут в этот час самих себя сделать жертвенниками через молитву».

В православных странах также возможно смотреть трансляцию Литургии по телевидению или онлайн, как делают многие старики и больные люди, не имеющие возможности ездить в храм. Это не заменит настоящего участия, физического присутствия в молящейся общине, но мы, тем не менее, имеем возможность присоединиться к службе и ощутить сопричастие совершаемому в это время общественному служению, когда церковная община распространяется за рамки видимого присутствия молящихся (так называемое «общение святых»).

– В своем недавнем интервью митрополит Пергамский Иоанн (Зизюлас) осудил решение ряда Поместных Церквей закрыть храмы и прекратить совершать богослужения, сказав, что если Литургия перестает совершаться, то Церковь прекращает быть Церковью. Что вы на это скажете?

– Позиция митрополита Иоанна (Зизюласа) понятна в свете его персоналистского учения, ставящего на первый план вопросы общения и, соответственно, отождествляющего Литургию скорее с собранием верных (синаксисом), а не с собственно Евхаристической Жертвой. На самом деле Литургия продолжает совершаться во всех Поместных Церквях, монастырях и даже среди маленьких групп верующих во многих храмах. Вот что важно. Значение Литургии не зависит от числа присутствующих участников; точно так же ценность и полнота Евхаристической Жертвы не зависят от количества отслуженных Литургий. Когда Литургию совершают одновременно сотни тысяч церквей, они осуществляют (это точный перевод слова анамнесис, описывающего сердцевину Литургии) Единую Жертву Христову. Если представить, что лишь одна из Поместных Церквей продолжала бы служить одну-единственную Литургию, то и в этом случае она совершалась бы во всей полноте, ибо Литургия охватывает всю вселенную.

Касательно верующих следует вспомнить, что Литургия святителя Василия Великого ясно предвидит возможное отсутствие верующих. Одна из ее молитв гласит: «Помяни, Господи, предстоящия люди, и ради благословных вин оставльшихся» – «Помяни, Господи, предстоящий народ и по важным причинам отсутствующих», – определенным образом связывая их с присутствующими верными и получаемой ими благодатью.

– Как жить в самоизоляции? Очевидно, она представляет собой проблему для современников…

– Нам повезло, что объявленный государствами карантин частично совпал со «священным карантином» Святой Четыредесятницы. В это время мы, православные, по традиции ограничиваем наши увеселительные прогулки, досуг и потребление; также используем это время тишины и уединения, чтобы вернуться к своему внутреннему миру, читать больше духовной литературы и больше молиться. На все это у нас есть опыт прошлых лет; нам лишь придется продлить подвиги на несколько недель.

В целом такое «заточение» есть хорошая возможность для исихии (родной для православной духовности), состояния уединения и особенно внешнего и внутреннего безмолвия; отдыха от непрестанного движения, шума и стресса, связанных с обычными условиями жизни; и «заселения» своего внутреннего «обиталища», которое отцы-исихасты называют «место сердца».

Изоляция также помогает парам и детям быть вместе дольше обычного, и это полезно для всех. Конечно, это не всегда воспринимается как нечто само собой разумеющееся, поскольку некоторые не привыкли находиться вместе долгое время; но карантин может стать возможностью для усиления родственных уз.

Однако возврат к своему внутреннему миру, к супружеской и семейной жизни не должен быть за счет забвения других. Раздача милостыни, являющаяся обычной великопостной практикой, может перерасти в оказание более продолжительной и регулярной помощи нашим знакомым, страдающим от болезней, одиночества и чрезмерной тревоги. В этом отношении современные средства коммуникации очень помогают.

Заметил, что многие наши соотечественники стали активно заниматься спортом в своих домах и квартирах. В течение Великого поста мы привыкли делать немало земных поклонов. Их число можно увеличивать (монахи совершают от 300 поклонов в день, некоторые даже до 3000 в день!). Патриарх Сербский Павел, совершавший такое правило каждый день до 91 года (его остановила лишь травма колена), говорил, что земные поклоны являются лучшей «гимнастикой» и гарантируют поддержание хорошей формы.

(Окончание следует.)