Подготовка к Великому посту. Неделя о блудном сыне – смыслы, заложенные в Евангельскую притчу

Иерей Владимир Аврамов, настоятель храма Воздвижения Креста Господня г. Волгограда,

кандидат богословия, доцент кафедры философии и теории права ВолГУ

Известная Евангельская притча о блудном сыне, которая предлагается нашему вниманию Святой Церковью в ближайшее воскресенье — в Неделю о блудном сыне, вторую приуготовительную Неделю к Великому посту, святыми отцами зачастую называется кратким изложением всей Священной истории от Ветхого до Нового Завета. Образно она содержит в себе и райское состояние первозданного человека, и его грехопадение с многоразличными трудностями, и то спасение, которое было совершено Господом Иисусом Христом. Это все отражено в данной притче.

Ее можно также рассматривать как притчу о Рае и аде, потому что в ней показаны оба эти состояния, в которых может находиться человек. Другими словами: мы предвкушаем и Рай, и ад уже в этой жизни.

Чем характеризуется Рай и состояние Царствия Небесного?

В первую очередь тем, что человек обращен к ближнему — он не думает о себе, он радуется общению с другими людьми. Всё, что он имеет, то, что дал ему Небесный Отец, он рассматривает не как свое, не присваивает себе, не отрывает от общечеловеческого достояния, а старается всем, что дал Господь, служить Ему и людям. Человек ЖЕЛАЕТ служить другим всеми средствами, которые есть.

Первоначально сын, который потом стал блудным, находился именно в таком состоянии – пользовался всем тем, что давал ему отец, радовался общению с ним. У него не было необходимости отделяться от родителя.

Но затем пришла пагубная мысль. Здесь можно усмотреть ту трагедию, которая произошла еще до грехопадения человека в ангельском мире, когда один из наиболее светлых, просвещенных, устремленных к Богу Ангелов, которого называли Люцифер, Денница, переключился с созерцания Бога на созерцание самого себя. Вот корень всех зол – эгоизм, обращенность на себя, желание самовозвышения. Это переросло в гордость, в гордыню и даже в соревнование с Богом. Он решил стать самостоятельным, отдельным от Творца, и таким образом его следующие имена «сатана» —  противоречащий Богу, «дьявол» — клевещущий на Бога, клеветник.

Чем характеризуется адское состояние?

Абсолютно противоположным райскому – обращенностью человека к самому себе, самозамкнутостью, желанием удовлетворить именно СЕБЯ тем, что имеет – способностями, имуществом. Но как показывает притча, удовлетворение не наступает. Человек, который пытается в этой жизни найти опору в материальном, в самом себе, нарушая общение с другими людьми, радости не получает. В конечном итоге он оказывается окружен такими же эгоистично настроенными людьми, которые тоже не дают ему никакой радости.

Мы читаем в притче о блудном сыне, как покинувший отца сын пытался пасти свиней какого-то человека. Он хотел есть их еду, но даже этой мелочи ему никто не дал, потому что эгоизм очень мелочен и скурпулезен и не имеет границ. Как любовь не имеет границ, так и эгоизм – нежелание поделиться даже самой незначительной малостью из какого-то принципа, из чувства противления: а почему я тебе что-то должен? Я тебе ничего не должен.

Да, любовь свободна, она не диктуется какими-то законами, никто не заставляет любить. Сам Господь установил этот закон свободы: у человека есть возможность любить, и мы все к этому призваны.

В Царствии Небесном всё будет очевидно: кто в Раю, кто – в аду. Наличие или отсутствие любви вскроется, но пока мы живём здесь, на земле, существует феномен: мы формально находимся в Церкви, в преддверии Царствия Небесного, но внутренне настроены не вполне правильно.

Образ второго сына в этой евангельской притче как раз показывает такое состояние.

Находясь в доме отца, он не жил по законам Царствия Небесного. С одной стороны, он не считал достояние отца своим собственным, но с другой — где-то внутри хотел быть хозяином, занять место отца, вместо того, чтобы наслаждаться общением с родителем и радостью пользования всем этим имуществом не для себя, а на благо всех тех, кто еще жил в этом доме. Отец напоминает ему: Зачем тебе это? Все моё – твоё.

Образ Царствия Небесного в этом отрывке является отражением бытия Самой Пресвятой Троицы. Таким образом, можно усмотреть и Триадологические смыслы.

Отец говорит: «Всё моё — твоё». Отец, рождая Сына, изводя Духа, целиком и полностью отдаёт всю Свою Божественную сущность этим Лицам. А Сын и Дух воспринимают эту сущность таким образом, что Отец ее не лишается. Можно сказать, что Они остаются в доме Отца и пользуются этим Единым общим достоянием. Говоря, что Отец рождает Сына, отдаёт что-то, мы говорим это не во временном смысле – Отец, Сын и Святой Дух были всегда и всегда обладали всем. Но в логическом смысле слова Отец, являясь Началом и обладая этой сущностью, передаёт ее полностью, без остатка другим Лицам – Сыну и Духу, а Они воспринимают её, не забирая. Говоря образами сегодняшней притчи – остаются в доме Отца и пользуются этим общим достоянием без всякого разделения. Благодаря такому умению бескорыстно отдавать и воспринимать не для того, чтобы присвоить себе, а чтобы вновь отдать, и достигается этот парадокс — Три Лица, Три Личности Пресвятой Троицы в полноте обладают одной и той же Божественной сущностью.

Образ Святой Троицы – это та модель, которой мы должны следовать в нашей жизни – уметь свободно отдавать и с благодарностью принимать дар, чтобы вновь его передать кому-то другому.

К этому мы должны стремиться.

(195)